Знаменитому петербургскому футбольному и хоккейному тренеру Георгию Ласину исполнилось 90 лет

Сегодня 90-летие отмечает Георгий Семенович Ласин. Личность для ленинградского спорта легендарная. За свою долгую и насыщенную жизнь он успел очень многое. Благодаря его стараниям в нашем городе появился хоккей с шайбой, он тренировал хоккейный СКА, футбольный «Зенит», одним из первых советских наставников отправился работать за рубеж, где на самом высоком уровне обучал футбольной науке сначала китайцев, а затем афганцев. С юбиляром встретился корреспондент «Смены».

Как появилась шайба

- Когда вы впервые узнали о хоккее с шайбой?

- Сразу после войны, кажется, в 1946-м. В то время в СССР фантастической популярностью пользовался хоккей с мячом. Существовала масса команд, я сам на неплохом уровне играл за Балтийский институт и институт имени Лесгафта, где уже занимался преподавательской деятельностью. Так вот, однажды заведующий кафедрой подошел ко мне и дал задание разобраться, что такое канадский хоккей. В Москве эта игра вроде только-только появилась, а в Ленинграде о ней ничего толком не знали. Вручили мне книжку на английском. И я стал постепенно вникать (благо жена знала язык) в правила, осваивать технические элементы. Затем стал проводить занятия с группой специализации. Вот только ни я, ни мои ученики не могли понять одного - как оторвать шайбу ото льда?

Как, собственно говоря, совершить бросок?

Не смейтесь, это сейчас кажется примитивным, а тогда что мы только не делали. Наклеивали на клюшки шкурку - не помогало. Один мой товарищ, известный спортсмен, на полном серьезе доказывал: «Для броска необходимо наступить на один конец шайбы, а когда она приподнимется, зашвырнуть ее в воздух». Так мы и бились, пока однажды в город не приехал преподаватель из Эстонии, где хоккей уже давно культивировали. Попросили его научить нас бросать, он согласился. Дело было летом, пошли в спортзал. Эстонец взял первую попавшуюся клюшку и бросил. Шайба полетела с такой силой, что у нас глаза на лоб полезли...

- Вы быстро поняли, что канадский хоккей завоюет в нашей стране такую бешеную популярность?

- Наоборот, на первых порах думал: занятие пустяковое. Не привьется. Как сами видите, ошибся.

Футбол по совместительству

- Вы совмещали занятия и хоккеем, и футболом. Почему не хотели сконцентрироваться на какой-нибудь одной игре?

- В сороковые - пятидесятые годы разделения практически не существовало. Все рассуждали примерно таким образом: «Летом играю в футбол, а зимой - что? На печке сидеть?» Ну и играли. Сначала в русский хоккей, позже - в канадский. К примеру, на футбольном поле я действовал в нападении, а на льду - в защите.

- Впоследствии вы тренировали две ныне главные команды Петербурга - СКА и «Зенит»...

- Верно. Толком даже не помню, как оказался в СКА. Предложили поработать с командой мастеров. Согласился. Тренировал один, тогда ассистентов у наставников еще не было, и недолго. В «Зенит» пришел значительно позже и задержался на больший срок в качестве помощника. При мне команда, хотя медалей не завоевывала, показывала добротный футбол и постоянно держалась в элите советского футбола.

Китайский квартал

- Расскажите, какими судьбами оказались в Китае. В пятидесятые годы прошлого века подобные служебные командировки наверняка считались экзотикой?

- Не то слово! Чудеса в решете! В ту пору СССР очень сильно дружил с Китаем. Туда в массовом порядке поехали инженеры, артисты, медики, но чтобы спортсмены... Можно сказать, стал одним из первопроходцев. Причем совершенно случайно. Зашел в Москве в отдел футбола спорткомитета, а там как раз обсуждали заявку из Китая с просьбой послать к ним для подготовки сборной футбольного тренера с высшим физкультурным образованием. Известный специалист Аркадий Чернышев увидел меня и спросил: «Не хочешь съездить в командировку?» Я, конечно, согласился. Интересно ведь.

- Не разочаровались в Китае?

- Нет, условия мне создали просто прекрасные. Жил в отличном номере в огромной гостинице, которая целиком была занята специалистами из СССР. Предоставили автомобиль с личным шофером и сразу двух переводчиков. Один хорошо знал русский и следовал за мной неотступно, другой - делал письменные переводы. Например, заданий на тренировки.

- Уровень мастерства местных игроков наверняка оставлял желать лучшего?

- Отнюдь. Технически многие ребята были оснащены очень неплохо. Но вот «физики» им не хватало. Еще когда впервые наблюдал за матчем, подметил странную деталь. По прошествии минут пятнадцати начались замены, и в итоге до финального свистка целиком сменилась вся команда. Решил узнать у тамошних спортивных чиновников причины такого огромного количества замен, а в ответ услышал: «Игроки устали». Пришлось долго-долго объяснять, что во всем мире принято делать небольшое, строго регламентированное число замен.

За время работы, конечно, немного подтянул китайцам физические кондиции, но во главу угла ставил только футбол. Качество игры. Ради того чтобы его повысить, пришлось менять китайский менталитет. Быстро выяснил, что помимо обычных команд существовали еще и армейские, которые встречались только друг с другом. Поскольку поражение от гражданских футболистов для них считалось жутким позором. Но после моих уговоров (справедливо упирал на то, что только в соперничестве всех сильнейших поднимется уровень сборной Китая) партийные руководители все-таки решились объединить военные и гражданские команды в один чемпионат.

- А каким образом очутились в Афганистане?

- Там собирались подготовить футбольную сборную к Олимпиаде. Что говорить, уровень большинства футболистов не выдерживал критики, хотя отдельные самородки играли очень прилично. Старался, работал, но в отличие от Китая жить мне в Афганистане не понравилось. Страна бедная, условия предоставили так себе. К примеру, вместо машины пришлось в качестве средства передвижения использовать велосипед. Первый велосипед мне выдали бесплатно, но его быстро, буквально через пару недель, сперли. Пришел за другим, так заставили за него заплатить из собственного кармана...

- Какое из многочисленных мест работы вспоминаете с наибольшей теплотой?

- Родной институт. Всегда считал его своей опорой и, куда бы ни уходил, постоянно возвращался. Правда, однажды, в середине восьмидесятых, было принято постановление отправить на пенсию всех преподавателей старше семидесяти лет, и я оказался на улице. Приютил меня заведующий гребной базы, взяв чернорабочим! Такой вот карьерный спад: занимаешь профессорскую должность, а несколько дней спустя убираешь мусор на гребной базе, отвязываешь и привязываешь лодки. Проработал на базе почти десять лет, правда, часть времени исполнял обязанности боцмана. А в 1996-м в Академии Лесгафта обо мне вспомнили и позвали обратно - заместителем заведующего кафедры футбола и хоккея. Оттуда 31 декабря 1997 года и ушел окончательно на пенсию. С тех пор валяю дурака.

Сергей ПОДУШКИН

Фото Кирилла КУДРЯВЦЕВА