В знаменитом питерском актере режиссеры всегда видели белогвардейца и соблазнителя чужих жен

Несколько лет назад Игорь Дмитриев выступал в конференц-зале Российской Национальной библиотеки. Возможность передохнуть между номерами ему предоставляли молодые артисты. На время их номеров Дмитриев выходил из аудитории. Выход был в конце зала. Народному артисту надоели затяжные переходы, и он ткнул пальцем в стену у сцены: «К следующей нашей встрече здесь прорубите дверь!»

Каково же было мое удивление, когда вскоре в указанном Дмитриевым месте я обнаружил дверь. И поспешил сообщить ему о невероятном факте. Игорь Борисович долго хохотал:

- В самом деле? Прорубили дверь?! Обязательно схожу посмотрю!..

Таинственный перстень

- Игорь Борисович, в Театре комедии много лет шел спектакль «День победы среди войны». Вы играли блокадного дирижера, а на руке у вас красовался золотой перстень - тот самый, что и сейчас на вас. На мой взгляд, он плохо вписывался в блокадный антураж. Вы что, этот перстень никогда не снимаете?

- Никогда! Я не снимаю его уже лет двадцать. Играя тот спектакль, я перстень разворачивал так, чтобы он не особо бросался в глаза зрителям. Впрочем, историческая правда не была нарушена. Мне рассказывали, что, например, Юрий Михайлович Юрьев в блокаду тоже не снимал золотой перстень. Хотя, может быть, в представлении студентов театрального института, которым он читал лекции, его перстень тоже диссонировал с блокадным антуражем.

Кстати, Александр Вертинский, вернувшись из эмиграции, продолжал носить перстень, подаренный ему Николаем Вторым. Времена были страшные, и коллеги попытались образумить Вертинского. «Я обязательно сниму этот перстень, как только Сталин мне подарит другой!..» - говорил Александр Николаевич.

- Вероятно, у вашего перстня какая-то таинственная романтическая история.

- Вы хотите узнать - не история ли любви? Да, история доброты, нежности, человеческой близости с прекрасной женщиной, имени которой я не назову. Женщина подарила мне медальон, привезенный ею из Японии. Медальон я носить не мог и решил сделать из него перстень. Дутое золото пришлось переделать на литое, но японский иероглиф, который расшифровывается как «пожелание удачи в делах и душевного равновесия», сохранен. Не знаю, хранит ли он меня. Я человек верующий, крещеный, но думаю, что можно сочетать и нательный крест, и перстень с японским иероглифом.

«Шемякинская» туша была с душком…

- Много наслышан о вашей дружбе с опальным Михаилом Шемякиным.

- Шемякина окружали яркие личности - живописцы, поэты, журналисты, литераторы левого, авангардного направления. В этой удивительной компании из актеров я был один. Мне было безумно интересно! Придя к нему, можно было увидеть подвешенную распоротую баранью тушу, которая уже слегка попахивала. И рядом - Мишин натюрморт на эту тему. Жил Шемякин с супругой очень скромно. Прийти в его дом без какой-то, я не знаю, курицы или пары килограммов мяса было неудобно. А баранья туша могла повисеть-повисеть и быть выброшенной! Одна из Мишиных «туш» теперь висит у меня дома.

Сделал секретаря парткома посмешищем…

- Владислав Стржельчик считал, что ему долго «не давали лауреатства» из-за отрицательных ролей. На вашем счету тоже немало подлецов. Не по этой ли причине вас долго мурыжили со званием народного артиста России?

- И в театре, и в кино у меня был, есть и, надеюсь, будет блистательный репертуар! Среди сыгранных мною персонажей - и обаятельнейшие люди, и злодеи, и подлецы. Впрочем, некоторых после падения советской власти к негодяям и подлецам уже не отнесешь. Моя первая роль - роль белого офицера, сыгранная в 1956 году в картине Сергея Герасимова «Тихий Дон», - определила на многие годы мой типаж. Меня часто приглашали играть белогвардейцев и соблазнителей чужих жен. И это в то время, когда одна сыгранная роль Ленина или даже председателя колхоза, директора завода обрекала артиста на очередное звание или Госпремию. Я же сыграл только одну подобную роль - секретаря парткома в фильме Трегубовича «Обратная связь». У меня там были замечательные партнеры. Секретарь обкома - Олег Янковский, секретарь горкома - Кирилл Лавров, директор завода - Михаил Ульянов. Для меня было большой неожиданностью, когда зрительный зал, несмотря на серьезность картины и ее социально-политическую значимость, видя меня, в некоторых местах смеялся. Подозреваю, что Трегубович и пригласил меня на эту роль специально. Но я не думаю, что задержка с присвоением мне звания связана с моими ролями или с тем, что я общался с диссидентами вроде Шемякина. Скорее причина в другом - в женитьбе моего сына Алеши на американке русского происхождения и его отъезде за границу. Что по тем временам считалось страшной крамолой.

Мучения Барбары Брыльски

- Какая из последних работ доставила вам наибольшее удовольствие?

- Роль Рэдиса в спектакле-притче «Квартет». Там речь идет о человеческих судьбах четырех известных в свое время оперных певцов, ныне проживающих в доме престарелых. Режиссер Роман Мархолиа создал международную антрепризу. Из Петербурга в Москву он пригласил Светлану Крючкову и меня, из Тбилиси - Кахи Кавсадзе, хорошо известного нашим кинозрителям по роли Абдуллы в «Белом солнце пустыни», из Варшавы - Барбару Брыльску, которую у нас в стране все очень любят.

- В «Иронии судьбы» Барбару Брыльску озвучивала Валентина Талызина. В театре дубляж невозможен. Ее акцент как-то был оправдан?

- А что тут такого? У Кахи тоже акцент! В спектакле он несколько фраз говорит по-грузински. А Барбара очень проникновенно поет колыбельную на польском. Но она, конечно же, на репетициях очень мучилась. Потому что, хотя и может объясняться по-русски, далеко не всегда правильно расставляет в словах ударение, часто берет неверную интонацию. Но несмотря на то, что время от времени она кричала: «Все, больше не могу! Купите мне билет на Варшаву!», работу не прекращала. Барбара - трудяга! Ей было интересно попробовать себя в новом для нее жанре. Это же первая ее театральная роль! До этого она играла только в кино.

Владимир ЖЕЛТОВ

Фото Славы ГУРЕЦКОГО