«Я кормила маршала Жукова»
Повар Лукерья Позднякова рассказывает о своей секретной миссии в поверженном Берлине
5 мая 1945 года знаменитая на всю Москву своими кулинарными изысками 23-летняя
Лушенька Позднякова уезжала в Берлин, в штаб главкома Жукова. На нее советское
правительство возложило важную стратегическую задачу - задобрить русской кухней
сердца союзников, готовивших Потсдамскую конференцию. Именно от Лушеньки во
многом зависело самочувствие участников Контрольного совета и самого Георгия
Константиновича Жукова.
Акт о капитуляции
В Берлине Лукерью встретила личная машина Жукова и увезла в Карлхорст, пригород
Берлина, где размещалась советская военная администрация. Лушеньке дали всего
два дня, чтобы разработать меню и накрыть стол в честь подписания акта о безоговорочной
капитуляции фашистской Германии, которое должно было состояться 8 мая. Вот как
знаменитая повариха описывает это историческое событие:
- В воротах появляются участники делегаций, чтобы подписать акт о капитуляции,
- маршал Жуков, генерал армии Соколовский. От союзников - главный маршал авиации
США Теддер, английский адмирал Барроу. Сияют люстры, звучит иностранная речь.
А у меня лишь одна мысль - только бы осетрина не сгорела! Жуков вдруг закашлялся,
ему бы поднести горячего чаю, да ведь офицер-особист не подпустит!
Как полагается, в честь союзников оркестр исполнил национальные гимны. Прошел
почетный караул. За стол сели Жуков и иностранцы. Через боковой ход в зал привели
уполномоченных поверженной армии во главе с фельдмаршалом Кейтелем. Фашисты
уселись за небольшим столиком, отведенным специально для них.
Но маршал Жуков властно позвал их к своему столу. У Кейтеля выскользнул монокль,
и он никак не мог справиться с дрожащими руками, подписывая капитуляцию.
- Наконец-то в двери кухни донеслось громогласное: «Ура!» В зал сразу же отправились
наши солдаты, стоявшие наготове со стопками белых накрахмаленных скатертей.
Началась сервировка столов. Это был не просто банкет, а, можно сказать, бал.
Командующие армиями и флотами стран-союзников в парадных мундирах, высокие чиновники,
дипломаты в смокингах. На оголенных плечах женщин - дорогие меха. В зале витали
запахи дорогих духов, звучала музыка. Мы подавали массу закусок, осетрину, севрюгу,
блины с икрой, заливное, настоящую русскую водку, крымские и немецкие вина.
Официанток не хватало, поэтому женам офицеров приходилось самим обслуживать
важных гостей.
Банкет в честь Дня Победы
А через несколько дней, 20 мая, состоялся еще один ударный банкет, теперь уже
по случаю празднования Дня Победы.
- Весь наш персонал готовился к нему - обсуждали сервировку столов, шлифовали
меню, - продолжает Лукерья Антиповна. - Много хлопот предстояло, ведь гулянье
планировалось с вечера до рассвета! Хозяином бала, конечно, был Георгий Константинович.
Многие кавалеры прибывали с дамами, и каждую пару Жуков встречал лично и провожал
в зал. Ждали приезда Сталина, но Иосиф Виссарионович отказался прибыть в Карлхорст.
Помню в деталях тот вечер: блеск мундиров, роскошь женских нарядов из шелка
и бархата, игру бриллиантов под океаном горящих свеч. А мы - повара и официантки,
одетые очень строго, на глазах гостей бесшумно распечатывали массандровские
вина, сохранившиеся еще с царских времен, подавали в тяжелых штофах охлажденную
водку под молочных поросят. Обязательно полагалась горячая закуска. Это были
блины с икрой, севрюжий бок и отварная форель. Потом гости танцевали, пили ликеры,
кофе. Когда же общее оживление спало, вынесли источающую яблочный дух золотистую
дичь и телятину, запеченную в собственном соку.
В третьей части бала Лукерью Антиповну назначили распорядителем. В длинной
панбархатной юбке солнце-клеш, белой блузочке, перчатках и лаковых туфельках
стояла она у портьеры, закрывающей вход на кухню.
- В назначенное время я дала сигнал, и пошла цепочка официанток. На подносах
несли армянский коньяк, розеточки с тонко нарезанным лимоном, открытые коробки
папирос «Казбек» и «Герцеговина флор» - все знали, что это любимые папиросы
Сталина. Офицер в штатском кому-то кивнул, и сразу в зале зазвучали тосты: «За
Сталина!», «За Жукова!» Он еще раз кивнул, и в зал внесли шампанское и цветы.
За блестящее обслуживание этого банкета, за высокий профессионализм Лукерья
получила благодарность от самого Жукова, а в подарок - золотые часики, которые
до сих пор украшают ее руку.
Маршал чуть не съел гайку
Маршал Жуков в своих дневниках потом писал о том времени: «Любопытная деталь.
В процессе Контрольного совета питание участников заседаний союзников осуществляли
по очереди - один месяц кормили американцы, другой - англичане, затем - французы.
Когда наступала наша очередь, количество участников заседаний увеличивалось
вдвое. Это объяснялось широким русским гостеприимством и хорошо зарекомендовавшей
себя русской кухней, русской водкой и икрой!»
- Вы часто видели маршала? Каким он был?
- Лучший из лучших, - говорит Лукерья Антиповна. - Всегда подтянутый, немного
строгий, но справедливый. И в еде непривередлив. Случился один раз конфуз. То
ли в пироге, то ли в хлебе гаечка ему попалась. Я стою и дрожу - думаю, конец
пришел. А он усмехнулся и говорит: «А вы представляете, если из-за этой гаечки
где-нибудь машина сломается?»
Машины Жукова
В Берлине Жуков пользовался бронированным «Мерседесом», сделанным по приказу
Гитлера для VIP-персон Третьего рейха. Но на подписание акта о капитуляции маршал
не хотел ехать в трофейном «Мерседесе» - визитной карточке нацизма - и приказал
доставить из Москвы подаренный Сталиным «Паккард».
Жукову нравились мощные, элегантные автомобили «Хорьх» с заказными кузовами.
Пять таких машин он привез домой из Берлина. Из них особое предпочтение он отдавал
120-сильному трехместному кабриолету «Хорьх-853».
На Парад Победы, состоявшийся в Москве 24 июня 1945 года, Жуков добирался под
проливным дождем на «Паккарде» и лишь потом пересел на знаменитого белого жеребца.
Разговоры за столом
Трехмесячный срок командировки Поздняковой закончился, и девушка должна была
вернуться в Москву. Но Жуков лично распорядился оставить первоклассного специалиста
в столовой № 1. Только в том незабываемом 45-м году Лушенька получила восемь
служебных заданий, которые в приказах сформулированы как «участие и организация
проведения высоких приемов». А в ее личном деле соответственно появились восемь
благодарностей от командования.
- Жуков ходил обедать в столовую № 1, - вспоминает Лукерья Антиповна. - Главное
мое впечатление об этом человеке - мощный. Шел обедать всегда впереди офицеров.
Шаг размеренный, широкий. Первым входил в столовую. Генералы знали свое место
и находились всегда позади. Бывало, сядет за стол, а я уже спешу - несу маршалу
чай с лимоном. Жуков часто обедал с генералом армии Соколовским. Однажды я была
свидетельницей их спора. Маршал доказывал: «Я ведь могу их всех - вот так! -
и резко развел ладонями по столу, словно сбрасывал что-то невидимое, - вот так
двинуть их до самого Ла-Манша!» Речь шла об армиях союзников. Жуков им не доверял.
И вообще был крут в суждениях.
Весной 1946 года в Берлин приехал Андрей Вышинский, замминистра иностранных
дел. Обедать ходил вместе с Жуковым, но тот очень сухо разговаривал с ним. А
однажды, повысив голос, маршал стал что-то выговаривать Вышинскому. Тот сидел
молча, лицо его посерело. Через день мы все знали - Жукову звонил сам Сталин.
После телефонного разговора Жуков собрал вещи, поблагодарил за отличную службу
и попрощался с нами. Сталин вызывал его в Москву.
(Окончание следует)
Татьяна РОМАШЕНКОВА
Фото Замира УСМАНОВА
и из семейного архива
