Легендарный основатель Ленинградского рок-клуба Геннадий Зайцев не пришел на недавний юбилей, по его словам, из эстетических соображений. Хотя многие рокеры считают, что причины были иные. Напомним, со своего поста Зайцев был смещен с формулировкой «за экстремизм». Сейчас первый президент Ленинградского рок-клуба живет в коммуналке на Рубинштейна и общается только со старыми, проверенными друзьями. Тем не менее он согласился дать интервью корреспонденту «Смены».

«Чекисты вынуждены были нас признать»

- Ходят слухи, что при создании рок-клуба вам активную помощь оказал местный КГБ...

- В те времена КГБ имел непосредственное отношение даже к открытию общественных туалетов. А если серьезно, то идея создать клуб появилась у меня и моего старшего брата Владимира в новогоднюю ночь 1974 года. Сначала наш клуб назывался поп-клубом. Он просуществовал в подполье вплоть до 1981 года.

В него входили музыканты, художники и поэты. Когда была подписана Хельсинкская конвенция, власти вынуждены были нас признать. Если бы в СССР не был легализован культурный андеграунд, у коммунистического режима начались бы серьезные проблемы с Западом.

Вера могла бы спасти Сашу Башлачева

- Как в рок-клубе появился Юрий Шевчук?

- У нас тогда постоянно происходил обмен записями с подпольными группами всего СССР. Примерно в 1982 году мне принесли кассету уфимской группы ДДТ. Их песни буквально потрясли меня. А вскоре Юра Шевчук перебрался к нам в Ленинград. Когда мы познакомились поближе, он предложил мне стать директором ДДТ и я согласился. Правда, занимался этим недолго.

- Виктора Цоя к вам тоже привели коммерческие интересы?

- В то время все пути вели молодого музыканта вели в наш рок-клуб. Витю ко мне привел Леша Рыбин. Именно он раскопал в ленинградской кочегарке этот талант. Но только через два с половиной года после первой нашей встречи Цой показал мне свои песни. И это было для меня точно таким же потрясением, как песни Юры Шевчука.

- В рок-клубе бывали Башлачев и Кинчев. Александра уже нет в живых, а рокер Кинчев неожиданно увлекся религией.

- Мне Костя прямо сказал: «Благодаря вере я избавился от всей той дряни, к которой так пристрастился за последние годы!» Возможно, искреннее обращение к вере спасло бы и Сашу Башлачева. Он был очень ранимым человеком и потому весьма скрытным, постоянно ожидал какого-то подвоха или удара со стороны.

К тому же он был приезжий и в Ленинграде у него не было даже своего угла.

В один «Сайгон» нельзя войти дважды

- Почему на юбилей рок-клуба пришло так мало людей?

- Я не вижу в этом ничего особенного. По-моему, празднование того, что давным-давно стало эфемерным, и не должно было состояться. Такие мероприятия проводятся, только чтобы что-то заработать либо пропиариться. Тот исторический период, когда такие вещи были кому-то нужны и интересны публике, давно прошел. Русский рок превратился в ручного зверька. Это все равно, что на углу Невского и Владимирского снова открыть «Сайгон» - туда придут максимум три человека. Изменились время и пространство. И рок не мог остаться в стороне от этих процессов.

Даже если бы меня позвали на юбилей, я бы все равно не пошел. При этом с отдельными людьми из рокерского движения у меня сохранились прекрасные отношения. Вот недавно мне позвонил Юра Шевчук и спросил: «Гена, а почему тебя не было на юбилее рок-клуба?» Я ему так прямо и сказал: «Мне там было попросту нечего делать». После чего предложил зайти в гости, посидеть за чашкой чая. «Хорошо, я тебя понимаю, - ответил он. - На днях обязательно встретимся...»

Михаил Юровский

Фото Кирилла КУДРЯВЦЕВА