Про композитора Игоря Корнелюка определенно можно сказать, что он оптимист. Во всяком случае, рядом с ним как-то забываешь про вечные российские проблемы, неустроенность и привычку ныть. Он весел, бодр и молод душой. Пишет музыку и путешествует.

Готов восхищаться незнакомыми городами и красивыми автомобилями. А еще он строит дом, и его не могут остановить даже особенности российского строительства.

Кофе по-венски любил всю жизнь

- Игорь Евгеньевич, вас практически невозможно застать дома. Где вы побывали за последнее время?

- Недавно мы ездили в Вену, и там я попробовал кофе по-венски. Попробовал и понял, что всю жизнь любил только его, просто не знал этого. Они туда добавляют сливки, корицу. Но как это делается - непонятно. Дома, по горячим следам, мы попробовали его приготовить. Но, хотя у нас и хорошая кофе-машина, сделать такой же кофе не удалось. Видимо, есть в этом какая-то тайна.

Здесь еще прибавляется магия этого города. Он весь пропитан музыкой Моцарта, Штрауса, Бетховена. Это чудесно, что посреди Европы есть место, которого с одной стороны коснулась цивилизация, но этого не чувствуется. Это здорово, что они поклоняются своим великим землякам. Их музыка звучит везде - в трамвайном звонке, в открытом окне кафе...

- У нас в ресторанах Чайковского почему-то не играют...

- У нас другая ресторанная традиция. С давних лет, еще до времен Ивана Грозного, трактир - это место, где русский человек отводит душу. И музыка этому соответствует - танцы, пляски, цыганщина... В Европе этого нет. Меня там поразило, что человек может прийти в кафе, заказать чашку кофе и читать при этом газету. Это очень красиво. У нас такого нет. Во всяком случае, я не видел. С другой стороны, я по ресторанам не хожу.

Ностальгия по «Утренней почте»

- Вы начинали свою композиторскую и исполнительскую карьеру, когда на дворе еще была советская эпоха. Сейчас вы не испытываете по ней ностальгии?

- Помню, лет двадцать назад из Америки приехала моя знакомая. А у нас тогда еще был Советский Союз, советское телевидение.

Помните, какое оно было? Заканчивалась передача, шло затемнение, выплывала приветливая дикторша, которая сначала улыбалась, а потом говорила: «Вы посмотрели передачу «Сельский час». В 12.00 - программа новостей. А сейчас смотрите «Утреннюю почту».

Шло затемнение, титры... Мне с моим буйным темпераментом хотелось чего-нибудь более динамичного. А моя знакомая говорила: «Ты не понимаешь, какое это счастье - медленное телевидение». Сейчас я ее понимаю.

«Идиот» мог остаться без музыки

- У композитора невозможно не спросить о том, где и как он пишет музыку...

- Сейчас студия, где я пишу музыку, находится прямо у меня дома. А четыре года назад она располагалась на Каменном острове, в отдельно стоящем здании, где я арендовал помещение. И как-то зимой, в декабре, там случился потоп - наверху потекла труба.

Причем мне еще невероятно повезло - в этот день мы как раз вернулись из Америки. Едва я вошел в квартиру, как раздался телефонный звонок с вестью о потопе. Я приехал в студию и увидел такую картину: на полу - десять сантиметров ржавой горячей воды. А у меня по полу как раз шли все коммуникации - провода, соединения. Ну это еще что. Я поднимал синтезатор, а из него выливалось несколько литров горячей воды. Если бы я снимал про апокалипсис, я бы изобразил его именно так.

- Ужас. И вы перенесли студию к себе домой?

- Пришлось срочно вывозить с Каменного всю аппаратуру - ведь после такого потопа обычно начинаются морозы. Сначала все привезли в квартиру и разложили для просушки по комнатам и коридорам. Пять суток сушили - разбирали герметично закрытые инструменты, чтобы не образовался конденсат. Несмотря на эти усилия, что-то погибло. Хотя самое главное сохранилось - информация. В это время я как раз работал над музыкой к «Идиоту» и иногда писал по четыре такта в день. И если бы весь материал погиб, то у меня уже не было бы внутренних сил пройти этот путь заново. Так это тяжело давалось. В общем, было принято решение - собрать студию в квартире. Правда, нам пришлось сильно потесниться. Например, спать мы были вынуждены в гостиной. Это еще более неудобно, потому что гостиная у нас совмещена с кухней и столовой. Что-то вроде студии. Для того чтобы получилось такое просторное помещение, мы специально сломали несколько перегородок. Но зато стоило мне только встать утром, почистить зубы - и я уже в студии. Часов с шести утра.

- Почему так рано?

- Когда я плотно работаю, стараюсь вставать пораньше. Заметил, что утром, с шести до десяти, я делаю гораздо больше, чем с десяти утра до десяти вечера.

«Иду в ногу с техническим прогрессом»

- Я слышала, что вы переехали за город...

- Три с половиной года мы строили дом под Сестрорецком, в Тарховке. Я обожаю это место, у меня там душа успокаивается. Наш дом стоит в самом узком месте Карельского перешейка: с одной стороны в двухстах метрах - озеро Разлив, а с другой в восьмистах - Финский залив. Правда, в окно ни залив, ни озеро ни видны. В доме уже есть цокольный этаж, где будет размещаться студия. Студию построят по-настоящему - с акустикой, с невероятной толщиной «пирога». «Пирог» - это слои, из которых состоит стена. В ее основании бетон, а потом идут эти самые слои из разных материалов для разночастотного диапазона.

Используются специальные шведские материалы, предназначенные для студий звукозаписи. Над этим работает лучший в нашей стране специалист по акустике, которого я пригласил еще в начале работ над домом. Теперь я буду иметь возможность даже в два часа ночи спуститься в студию и поработать, не причиняя при этом никому неудобства.

- Какие у вас впечатления от процесса строительства в отечественных условиях?

- Если бы можно было перенестись на три года назад, я бы никогда за это не взялся. Но сейчас уже нельзя остановиться. Все, что я зарабатывал, шло на строительство дома. Не считая, конечно, расходов по студии. Она всегда требует вложений, я вынужден идти в ногу с научно-техническим прогрессом. Последние полтора-два года все новейшие технологии появляются в моей студии спустя неделю после их выхода в мир. Я их опробую и делаю выбор - либо беру на вооружение, либо отказываюсь.

- Какое, оказывается, серьезное и накладное дело - современная музыка.

- По большому счету, вся техническая сторона вопроса к творчеству не имеет прямого отношения. Можно иметь замечательную технику, а получить пшик. Но меня эта техника греет, мне это интересно. Я еще раз повторяю: у мужика должна быть игрушка.

Все мужчины остаются в душе мальчишками. Именно поэтому они так любят автомобили и домашние кинотеатры. Мне, наверное, повезло, что мое рабочее место и мое увлечение совпадают.

Алена Сапогова

Фото Вячеслава Гурецкого и Кирилла Кудрявцева