В 2005 году имя судьи Приморского федерального суда Санкт-Петербурга Владимира Казакова прогремело на всю Россию. Служителя Фемиды, снискавшего славу питерского комиссара Катани - он яростно боролся с милицейской коррупцией и безжалостно отправлял за решетку «оборотней в погонах», - пытались взорвать прямо в зале суда: бывший сотрудник Приморского РУВД Андрей Лапин достал гранату во время оглашения приговора. Владимир Казаков чудом выжил, но вскоре после этого ЧП его жизнь покатилась под откос: через несколько месяцев еще одну гранату бросили под автомобиль судьи, потом его лишили судейского статуса, а вскоре арестовали, обвинив в убийстве бывшей жены. Три с половиной года герой этого материала провел в «Крестах», однако суд присяжных его оправдал. На свободу Владимир Казаков вышел 12 апреля 2010 года. Сейчас, спустя год после освобождения, дело экс-судьи не закончено: в рамках процедуры реабилитации он подал иск о возмещении имущественного вреда. Борьба за справедливость продолжается и, судя по всему, затянется надолго.

- Сумма достаточно приличная, не спорю. Однако она основана на четких расчетах: я не прошу ни копейки больше. Во-первых, в соответствии с законом я имею право требовать в порядке реабилитации возмещение утраченного заработка, исходя из своей предыдущей зарплаты. Во-вторых, прошу оплатить понесенные мной расходы на защиту. В-третьих, возместить стоимость изъятой при обыске одежды и двух испорченных и незаконно удерживаемых автомобилей. Могу продолжить список... Однако недавно я получил возражения на мои требования со стороны Министерства финансов РФ. Доходит до смешного: например, мне отказываются возмещать затраты на продукты питания, которые мои родственники передавали мне в «Кресты». В Минфине считают, что это не может быть имущественным вредом, так как продукты покупались родными - то есть будто бы не на мои деньги. Да и вообще, как сказано в этой бумаге, подозреваемые и обвиняемые и так обеспечиваются бесплатным питанием, достаточным для поддержания здоровья и сил. Если целиком принять эти возражения, получится, что за все время, проведенное мной в следственном изоляторе, я не понес никакого имущественного вреда...

- Она есть, но, похоже, не в Городском суде Петербурга. У нас ведь еще существуют Верховный суд России, Европейский суд по правам человека... Кстати, я подал туда жалобу еще в 2007 году. Теперь жду рассмотрения моего дела. Подумываю над тем, чтобы создать свой сайт и выложить туда массу скандальных документов. В этом случае весь мир узнает, что наша страна как была, так и осталась «империей зла»... Последнее время понимаю, как все-таки устал бороться...

- До 2005 года я успешно работал в Приморском районном суде и принимал независимые решения. Да, были попытки давления на меня - намеки, звонки... Но у меня получалось им противостоять. Все вынесенные мною приговоры вступали в законную силу - не было ни одной отмены. При этом я не боялся оправдывать подсудимых. Хотя многие судьи за 20 - 25 лет работы не вынесли ни одного оправдательного вердикта. Незадолго до взрыва я готовился перейти на работу в Городской суд. То, что со мной произошло с 2006 по 2010 год, я, конечно же, не мог представить и в страшном сне. Даже не предполагал, что такое можно сотворить с человеком! Абсолютный правовой нигилизм и презрение к закону!

- Посадить человека в нашем государстве легко, а признать свою вину и произвести его реабилитацию - сложно. Я не удивляюсь тому, что оправданные в России редко после освобождения заявляют какие-то требования. Люди просто боятся и счастливы хотя бы тому, что вышли на свободу. Вы знаете, я только три месяца назад, спустя десять месяцев после оправдательного приговора, получил официальные извинения заместителя прокурора Ленинградской области за все, что со мной сделали...

- То, что в рассмотрении моих требований участвует именно тот прокурор, что поддерживал обвинение, выше моего понимания. Задача прокурора в данном процессе - это защита моих имущественных интересов. Реабилитированный вправе рассчитать и потребовать от государства денежную компенсацию любых убытков, которые находятся в причинной связи с уголовным преследованием. Но может ли прокурор, в немалой степени благодаря «стараниям» которого они и образовались, перешагнуть через себя и выполнить конституционный долг? Полагаю, он, напротив, будет делать все, чтобы ущемить меня, но теперь уже в области имущественных прав. И это ужасно!

- 99 процентов за то, что он был бы обвинительным.

- Жил только надеждой на освобождение... Каждый день работал над тем, как построить свою защиту. А еще мечтал поскорее увидеть свою дочь. Она родилась после того, как меня посадили за решетку. Жена, пока я был в «Крестах» (Владимир Казаков женат во второй раз. - Авт.), говорила ребенку, что папа в командировке. Впервые увидел дочь, когда ей было три года. Никакими компенсациями это уже не восполнить.

- Не знаю. У меня до сих пор есть большие сомнения, что фигурирующий в деле труп, найденный в Агалатове, принадлежит моей бывшей жене. То, как происходило расследование убийства, - вообще отдельная тема для разговора. Это серия должностных преступлений следствия. Например, протокол осмотра места происшествия был исключен из дела как недопустимое доказательство - он был попросту фальсифицирован. Экспертизу трупа проводило областное Бюро судебно-медицинской экспертизы, у которого даже не было лицензии на этот вид работ. Неудивительно, что выводы экспертов, мягко говоря, странные. Я прожил в браке со своей бывшей женой 26 лет и точно знаю, что в свое время она перенесла хирургическое вмешательство с удалением некоторых внутренних органов. Однако экспертиза показала, что все эти органы у трупа на месте! Как прикажете это понимать?

- У меня несколько версий на этот счет. Я мешал большому количеству людей, в том числе достаточно высокопоставленных - не хочу называть их имена публично. Однако доказательств их причастности к этому преступлению у меня нет - я не оперативный работник, чтобы их добывать...

- Здесь как раз все довольно банально, по принципу «нет человека - нет проблемы». Дело о взрыве гранаты прямо в зале суда было довольно громким, получило общероссийский резонанс. Конвойный погиб, 11 человек оказались ранены. Я сам долго восстанавливался после полученных травм. Осколки были даже в глазах - просто счастье, что я остался жив. Хотя если бы тогда погиб, всем было бы, наверное, проще. Посмертно бы точно наградили. Но я выжил, а за то, что обвиняемый пронес боеприпас прямо в зал районного суда, кто-то должен был ответить. Как минимум этот инцидент тянул на статью «Халатность»... К ответственности, по идее, должны были привлечь судебных приставов, председателя районного суда и, как предполагаю, городского... Но за ЧП до сих пор никто не понес наказания. Даже наоборот: судебные приставы получили государственные награды. А крайним в результате сделали меня... Череда неприятностей, которые перевернули мою жизнь, началась именно после того злополучного взрыва, и это явно не случайность... Очернили меня, чтобы самим не отвечать.

- Полная чепуха! Он требовал условного наказания. Получив отказ, разжал руку с гранатой. Я лишь успел оттолкнуть секретаря -  и все… Дальше страшный удар, чернота в глазах и боль. Секретарь получила немало осколков в ноги. Но главное - выжила…

- Я тогда въезжал в паркинг - гранаты бросили вслед машине. Причем не одну, а уже две... Сразу после этого взрыва руководство Городского суда, как я слышал, выдвинуло версию: просто так не взрывают, Казаков, мол, сам виноват... В те годы жизнь еще была другая: не произошло еще истории с Евсюковым, и все были уверены, что милиционер стоит на страже законов и по определению не может допускать нарушений. Менты-перевертыши творили беззаконие, но официально это замалчивалось. Заговорили об этом, лишь когда ситуация дошла до критической точки и молчать уже стало невозможно... Одного человека можно оболгать, но как оболгать множество людей, расстрелянных в супермаркете?

- Вряд ли... В милиции с тех пор мало что изменилось. За время пребывания в «Крестах» я наслушался столько страшных вещей от ментов! У меня сложилось впечатление, что многие из них ходят на службу только для того, чтобы грабить, избивать и чистить карманы... Попробуйте обратиться в милицию за защитой - никогда вы ее не получите. Попробуйте в ночное время войти в здание отдела милиции, чтобы, например, подать заявление. Вы просто не достучитесь. В 1990-е годы система полностью переродилась. Места бандитов теперь зачастую занимают сотрудники спецслужб. Чтобы что-то изменить, нужны кардинальные решения. Возможно, всех изгнать и набрать новых.

- Она мало что изменит. Чистка должна быть радикальной - может быть, имеет смысл назначить на руководящие должности гражданских лиц, не исключаю, что и женщин. По природе слабому полу несвойственно насилие. Знаете, как МВД еще в советское время расшифровывалось? «Малограмотные внуки Дзержинского!» Такими милиционеры, теперь полицейские, остаются до сих пор... И одним повышением зарплаты ситуацию уже не изменишь. Несмотря на всю необходимость и важность этого шага. Нужно в корне менять отношение к подбору кадров.

- Отчасти. Подавляющее большинство нынешних судей - бывшие секретари судебных заседаний. Они пропитаны духом подчинения, так как всю жизнь работали под руководством наставника. В результате судьи, на мой взгляд, управляемы и не в состоянии вынести справедливое решение - оправдательный приговор, например.

- Не это главное. Просто само судейское сообщество пронизано нежеланием вступать в конфликт с прокуратурой и представителями спецслужб. От того, насколько успешно они будут взаимодействовать, зависит благополучие отдельного служителя Фемиды. Казаков вот проявил самостоятельность - и где оказался? В тюрьме...

- Я еще только раздумываю над этим. С интересом наблюдаю за реформой судебной системы. Я поддерживаю инициативу об отмене назначаемости судей и введении их выборности. Может быть, это не должно касаться городских и областных судей, но районных и мировых - точно. А председатель суда, к примеру, должен избираться самими судьями. Тогда суды, возможно, перестанут быть подконтрольными властным структурам и спецслужбам. По крайней мере, к этому будут созданы предпосылки. А еще по требованию Европейского суда сейчас разрабатывается система, которая позволит поручать дела конкретным судьям на основе случайной выборки. Может, благодаря этим нововведениям что-то изменится?

- Да, мою жену, как и меня, выкинули из судейского сообщества. Мы с ней сейчас перебиваемся случайными заработками: консультируем знакомых, помогаем с диссертациями... Этим и живем. Мне уже предлагали преподавать, но я отказался. Хотя и понимаю: научить студентов могу многому.

- Вслед за иском о возмещении имущественного вреда буду требовать компенсации морального вреда. Очень надеюсь, что добьюсь справедливости.