Первая песня Александра Дольского, ставшая народной, - «Плакала девчонка, слезы не унять...». Написал он ее 16-летним школьником, а за прошедшие с того времени без малого шестьдесят лет Александр Александрович стал классиком жанра авторской песни, заслуженным артистом России. Дольский пишет стихи и прозу, увлекается живописью, ищет юные таланты и помогает им не затеряться среди попсовой толпы. И хотя поэта многое огорчает в сегодняшней жизни, он остается оптимистом и по-прежнему неразлучен с гитарой, с друзьями, с любимой. 

Жлобизм в пяти аккордах

- Александр Александрович, десятки лет ваши поклонники без устали готовы были слушать вашу «Аленушку»  - песню о чистой душой девушке. Не устарела ли песня, не прошло ли время таких девчонок?

 - Да нет! Публика до сих пор скандирует, требуя, чтобы я ее спел. И девушки такие сего­дня, конечно, есть. Многое изменилось, и в процентном отношении их, возможно, стало чуть поменьше, но в общем-то люди остаются людьми всегда. Уверен, даже во времена инквизиции люди были приблизительно такие же, как сегодня, - разные: светлые и наивные, а рядом жестокие и злобные. Жаль только, теперь Аленушкам становится все труднее и труднее. 

- А публика изменилась?

 - Публика поумнела. Я это чувствую на концертах. Правда, такого наплыва слушателей, как бывало, уже нет, потому что меня отлучили от телевизора и всего такого прочего. 

- Обидно?

- Это нормально. Они же там, в заэкранье, свою линию проводят. Если меня два-три раза показать по телевидению на первых каналах, то людям будет с чем сравнивать. Это, знаете ли, чревато. Телезвезды вряд ли устыдятся, что исполняют вместо стихов неудобоваримые наборы слов,  но, возможно, кто-то из них услышит, что вся музыка состоит не только из пяти аккордов. А вся наша попса - это максимум пять аккордов. Хотя телеисполнители не очень-то трепетно относятся что к музыке, что к стихам, что к исполнению. Они могут и не понять разницы.

- А народ поймет? 

- Народ уже понимает, что с эстрады веет пренебрежением к нему. Те, кто агрессивно навязывает эту «музычку», нас всех не уважают. Напрасно. Наш народ умный. Простые люди, которые никогда не учились ни поэзии, ни музыке, умеют слушать и слышать, смотреть и видеть. Они чувствуют, что их обманывают, выдавая за искусство весь этот воляпюк, эту неряшливость, этот жлобизм. И сейчас многие ощущают протест против этого ужасного телевидения, против чиновничества, заказывающего именно эту «музыку», навязывающего псевдоискусство. 

Живу как на вулкане

- Вы до сих пор собираете полные залы...

- Не смущайтесь, продолжайте: «в вашем возрасте». Знаете, я доволен, что у меня возраст солидный, что я много прожил и многое прошел. Наверное, уже пора заканчивать с выступлениями. Хотя вот Ринго Старр красит бороду в черный цвет и ездит себе - поет и скачет. Конечно, встреча с публикой - это всегда праздник, но отчасти, честно вам скажу, я концертирую и с другой целью. Иначе, без концертов, не проживешь. Потому что та пенсия, которую платят мне, как и всем пенсионерам, жить достойно не позволяет. 

- А как же президентская стипендия?

- Стипендия? Я уже и запамятовал... Было такое. В конце девяностых или начале нулевых мне ее назначили, платили года два. Я не помню, какая там была сумма, но поддерживала меня немножко. Ну это была разовая такая поддержка. А когда мне дали Государственную премию по литературе, она оказалась раз в пятнадцать меньше, чем у других. Но это не важно. Важно, что честь оказали в Кремле, сам президент вручил мне государственную награду. 

- Александр Александрович, вам есть и еще чем гордиться: вырастили трех сыновей, посадили целый лес деревьев. А дом-то построили? 

- С домом проблем нет, только вот живем на пятом, верхнем, этаже. И с тех пор как нам продолбили крышу, она все течет и течет - бесконечно. В общем, все как у всех. У меня еще лучше даже, чем у некоторых: меня не задело убийцами-сосульками и шинами, которые сбрасывают с крыш. Так что дом-то есть, но какой-то ущербный. Само по себе наше общее здание жизни стало так непрочно! Скажем, в любой момент могут квартиру отобрать, тем более у тех, кто, подобно мне, живет в центре. И не только в жилье дело. Я как на вулкане: живу и не знаю, что завтра будет.

С возрастом люди мудреют

- Пугает такой пессимистический взгляд на жизнь у вас, такого оптимиста! 

- Пессимизм, знаете ли, не катастрофический. Хотя оптимизма маловато, но спасает то, что я просто сам по себе человек, наделенный позитивом от рождения. У меня такие гены, что я легко оправляюсь от любого несчастья и умею как-то отвлечься, не думать и не мучиться. У меня и творчество такое - неущербное. Никогда никому не жалуюсь. Зато занимаюсь любимым делом. В прошлом году выпустил четыре тома: поэзия, роман в стихах и венок сонетов. Сейчас на выходе у меня огромный том прозы, куда входит роман «Я пришел дать вам выпить». Собираюсь писать автобиографическую книгу. Веселую хочу написать, ироническую, смешную. Такая стилистика должна быть, такой фокус в языке, знаете, как у Гашека. Ведь у Гашека, у Булгакова, у Чехова - гениальный юмор. У меня, конечно, он иной, свой юмор, но этими писателями я восхищен и вдохновлен. Пишу сейчас стихи, по качеству и просодии отличающиеся от моих прежних. Мне самому они любопытны. Пишу песни.- А концерты? - 23 июня вновь встречусь со своими слушателями в Концертном зале у Финляндского вокзала. Снова будет праздник встречи с чуткими, умными людьми, снова возьму в руки любимую гитару. - Похоже, гитару вы любите больше всего на свете? - Нет, любимее ее моя жена Надежда.  В молодости я бы сказал: «Да, гитару люблю больше всего на свете», но с возрастом люди мудреют. Надежда сыграла в моей жизни огромную роль, и без нее я бы не был тем, что я есть. 

Людмила АНДРЕЕВА

Фото Святослава АКИМОВА