(Продолжение. Начало в номерах от 27 июня, 4 и 11 июля)

Километрыи мили Фредерика Паулсена

После спуска в «Мире» на дно Байкала швейцарский бизнесмен и меценат Фредерик Паулсен из любопытства отправился на остров Ольхон. Там с нашим общим другом, известным полярником, в прошлом крупным чиновником штаб-квартиры Всемирной метеорологической организации в Женеве, а ныне сотрудником консульства России в Лозанне Михаилом Красноперовым они нашли какую-то раздолбанную машину с молоденьким пареньком-водителем и исколесили этот прекрасный байкальский остров. Паренек оказался толковый, понарассказывал о своем родном Ольхоне столько интересного, что Паулсена восхитил. Они разговорились - парень в совершенстве владел французским и английским. И упомянул, что работает на Ольхоне, чтобы скопить денег для поездки на учебу в Петербург в Духовную семинарию. Фредерик тут же поинтересовался, какая сумма нужна на полный цикл обучения, дал свой адрес и сказал, чтобы семинария выслала счет - он его в ближайшие дни оплатит.

Я по острову не поехал - остался на плавучей платформе «Метрополия». Хотелось посмотреть, как пройдут следующие спуски. Но могу представить себе ошарашенное лицо того парня да и то, что творилось на Ольхоне после возвращения Паулсена на платформу, когда случайный экскурсовод поведал эту историю своим односельчанам. «Да на эти деньги ты, дурак, пару «Мерседесов» мог бы купить. Или квартиру на Большой земле хапнуть. И на хрена тебе эта учеба!»

Именно там, на Байкале, у Фредерика Паулсена родилась мысль привезти «Миры» на Женевское озеро. И дать возможность поработать на «Мирах» студентам Лозан­нского технологического университета, откуда с нами прилетел известный швейцарский океанолог Ульрих Леммин - сухощавый, уже немолодой человек с типичной профессорской бородкой, в очках, в отглаженных брюках и кроссовках и с походным рюкзачком за спиной, из которого торчала непременная бутылочка минеральной воды.

Я думаю, много лет назад сама судьба свела Фредерика Паулсена с Артуром Чилингаровым. У обоих - авантюрные характеры. У обоих - неистребимая жажда приключений, заставляющая то и дело испытывать судьбу.

Никто ведь не гонит этих людей за тысячи верст от Большой земли, от цивилизации. Никто не заставляет расставаться с привычным укладом жизни. С московской или женевской суетой, с великолепными кабинетами с многочисленными секретарями и помощниками на подступах. Никто не заставляет отправляться в многочасовые перелеты не на суперлайнерах с салонами первого класса, а в пропахших керосином вертолетах или крохотных самолетиках, где даже кресла порой не поставить - все завалено экспедиционными грузами.

Жажда славы? Так у них ее с избытком. Нехватка экстрима? Так и в бизнесе и в политике его хоть отбавляй. Необходимость устроить себе передышку в сумасшедшем рабочем ритме? Так можно плюхнуться на любой фешенебельный пляж. Или заказать президентские апартаменты на круизном судне, где чудесно вышколенная обслуга… Короче, поступить так, как сотни их собратьев из элитарного политического и делового сообщества. Так, как поступают обычно наши российские радетели за народное благо и миллионеры многих стран, стараясь получить максимум удовольствий в выкроенное с таким трудом свободное время.

Правда, я уверен, что удовольствие от бесцельного лежания на пляже или изысканного морского путешествия куда меньше, чем от полета над бесконечными белоснежными пространствами, от возможности заметить бегущую со своим выводком белую медведицу или увидеть забавную морду морского тюленя где-нибудь на полуострове Кинг-Джордж и испытать ни с чем не сравнимое чувство облегчения после того, как выматывающий всю душу шторм в Южном океане стих и ты плывешь почти по озерной глади к покрытому вечными льдами шестому континенту среди громадных, как эмиратские небоскребы, айсбергов - волны выточили в них голубые гроты.

Возраст не помеха

Фредерик Паулсен куда моложе Артура Чилингарова, разменявшего уже восьмой десяток. Он 1950 года рождения. Тоже уже для таких рискованных путешествий не мальчик. Но какое счастье, что есть среди нас люди и в солидном возрасте сохранившие в душе мальчишеский азарт. И дай бог, чтобы он еще много лет их не покидал.

Мало того что они оба в 2007-м стали одними из первых в мире людей, рискнувших опуститься на небывалую глубину - больше четырех километров - на Северном полюсе, сделать то, чему завидовали тогда и продолжают завидовать сегодня даже космонавты. Людей, летавших в космос, сегодня уже сотни, вернее, около полутысячи. Но в памяти имена только первых. Юрия Гагарина, первой женщины-космонавта Валентины Терешковой, Нейла Армстронга - он первым ступил на Луну… А гидронавтов, спускавшихся на километровые глубины, и сотни не наберется. Но как подметил сразу после погружения «Миров» в центре Северного Ледовитого океана пилот «Мира-1» Анатолий Сагалевич: «Может, когда-нибудь кто-то и рискнет опуститься на Северном полюсе на дно этого океана, но они будут уже вторыми». В первой шестерке кроме Анатолия Сагалевича, Артура Чилингарова и Фредерика Паулсена были Евгений Черняев, Владимир Груздев и австралиец Майк МакДауэл.

Вряд ли на улицах Женевы через несколько дней после возвращения нашей экспедиции «Арктика-2007» висели такие же приветственные растяжки, как на улицах Москвы: с нарисованными «Мирами», портретами российских гидронавтов и лозунгами «Родина приветствует своих героев». И в Швейцарии никто Паулсену высокие награды после этого не вручал. Тихая страна к этому событию отнеслась спокойно - там вообще не приняты кричащие лозунги и неуемные восхваления. К тому же все прекрасно понимали, что экспедиция российская, а швед Фредерик Паулсен и австралиец Майк МакДауэл скорее гости на наших «Мирах», пусть Россия их и награждает, что она тут же, кстати, и сделала, удостоив Сагалевича, Черняева и Чилингарова звания «Герой России», вручив Груздеву орден «За заслуги перед Оте­чеством», а двум иностранным участникам - Паулсену и МакДауэлу - ордена Дружбы.

Но я прекрасно помню, как через несколько дней после погружения на Северном полюсе, 4 августа 2007 года, на вертолете мы перелетели с «Академика Федорова» на дрейфующую с интернациональным экипажем, зажатую арктическими льдами французскую яхту «Тара». Встречая Чилингарова с Паулсеном, капитан яхты, прожженный ветрами всех океанов новозеландец Грант Редверс сказал, что он восхищен мужеством экипажей «Миров», подвиг которых можно сравнить с первым полетом человека в космос. Оказывается, весь экипаж «Тары» внимательно следил за тем, что происходило несколько дней назад поблизости от них - на полюсе. Хотя на «Таре» и своих забот было по горло. Льды почти выдавили яхту из воды, и она завалилась на левый борт. Досаждали медведи: без винтовки идти в построенную среди торосов фанерную будочку - туалет - ученые не рисковали. Да и, к счастью, полярная ночь, всегда вгоняющая в тоску и депрессию, когда даже самые выдержанные раздражительны, осталась позади. Лишь в апреле, через много месяцев после начала дрейфа, был наведен воздушный мост между «Тарой» и Шпицбергеном. Спонсировал полеты к «Таре» и частичную смену ее экипажа Фредерик Паулсен. Он и сам летал тогда на «Тару». Так что на яхте его встретили как старого знакомого.

Чилингарова добрые слова капитана, похоже, обрадовали не меньше, чем куча правительственных поздравлений после 2 августа. Артур тут же стал рассказывать, каким трудным и опасным было всплытие из-подо льда, как долго не могли найти майну.

- Мы очень боялись, что при неудачном всплытии наш «Мир» может стукнуться о ледяную шапку, - скромно добавил Фредерик Паулсен.

Владимир Стругацкий

(Продолжение в следующем номере)