Телевизор летом вполне можно не включать. Потому как смотреть особо и нечего. Но вдруг среди этого телезатишья случается некий взрыв, вполне способный стать хитом любого прайм-тайма в любое время года. Так, например, на прошлой неделе, не дожидаясь осеннего сбора телезрителей, отметила 10-летие программа Андрея Малахова «Пусть говорят» (в начале пути называвшаяся «Большая стирка»). Тем самым явно демонстрируя свою повышенную популярность - мол, Малахов всегда соберет аудиторию.

Популярность эта, длящаяся невиданный для любой программы срок, действительно заслуживает внимания. А может, даже и серьезного исследования психологов, социологов и прочих «ологов». Ведь если интерес определенной категории зрителей к чужой личной жизни объяснить в общем-то можно, то чем объяснить желание участников программы трясти своим грязным бельем перед всей страной?

Конечно, хочется верить, что программа все-таки решает проблемы некоторых своих участников, что и было продемонстрировано в юбилейном выпуске - построили старушке дом, нашли потерянных детей и так далее. Значит, люди рыдали и дрались на глазах у миллионов не зря.

Но вот что, например, толкает певицу Лолиту тащить в студию всех своих потенциальных женихов и со слезами на глазах рассказывать, что уж в этот-то раз она наконец нашла свое женское счастье? И так с периодичностью раз в два года. Ведь певице, чтобы поднять свой рейтинг, вполне достаточно спеть хорошую песню.

И уж апофеозом пошлости - или жадности - стало участие в юбилейном выпуске дочери, внучки и даже правнучки Людмилы Гурченко. Зачем эти замученные женщины с испуганным ребенком, не сказавшие внятно ни слова, вдруг запели, не попадая в фонограмму, песню «Пять минут»? И сколько же стоили эти пять минут позора?

Анна Ветлинская