Коммунальное чтиво

Есть ли жизнь за занавеской?

Блокадница Лидия Феоктистова уже несколько лет ютится в восьмиметровой клетушке в коммунальной квартире

«В конце концов, какая разница, где помирать!» - обреченно вздыхает Лидия Алексеевна. Мы сидим в ее душной восьмиметровой комнатенке в коммунальной квартире на 2-й линии Васильевского острова. Недавно в этой клетушке появилась дверь, а раньше - все предыдущие пять лет - блокадница Феоктистова обходилась вместо нее занавеской.

Сильное поколение
В столь стесненных условиях Лидия Алексеевна оказалась не по своей вине - жизнь так сложилась. Еще недавно на этих восьми метрах она была прописана вместе с сыном - по закону им полагалось отдельное жилье, но из-за незнания своих прав семья так и осталась в «нехорошей» квартире на Ваське.
Этим летом пожилая женщина осталась одна: сын трагически погиб. Последние годы он постоянно болел и находился на полном иждивении матери. Больше половины ее блокадной пенсии уходило на лекарства, не было даже возможности оплатить коммунальные счета - о том, чтобы заменить занавеску дверью, не шло и речи.
Так совпало, что именно в этом году многие знакомые Лидии Алексеевны - ее ровесницы - тоже похоронили своих детей.
- Работник морга рассказал нам, что в последний раз им привезли 12 покойников. Так вот, среди них был только один старичок - ветеран войны, все остальные - молодые ребята от тридцати до сорока, - вспоминает Феоктистова.
Выходит, военное поколение гораздо сильнее, чем два последующих. И Лидия Алексеевна - не исключение: сил и здоровья у нее пока хватает. В том числе и на борьбу за свои жилищные права. Женщина надеется, что ей еще удастся переехать в собственную отдельную квартиру. Она читает газеты, смотрит телевизор и общается с ровесниками - и о том, что есть президентский указ об обеспечении ветеранов жильем, прекрасно знает. Знает она и о программе расселения коммуналок, о социальных домах, о бесплатной юридической помощи - 77-летняя блокадница в курсе всего, что ей положено законом, вот только воспользоваться своими правами она не решается.

Имеет право
…Лидия Алексеевна хорошо помнит блокаду. Ей было шесть, когда началась война, - девочка узнала о нападении фашистов на СССР в день рождения. О первой блокадной зиме сохранились яркие и горькие воспоминания. Феоктистова отчетливо видит себя сидящей в одной из палат военного госпиталя, где работала мама, а раненые суют ей в руки какую-то еду. Хорошо запомнилась и эвакуация, точнее, те два грузовика, которые прямо на глазах у девочки ушли под хрупкий лед Ладожского озера.
В Ленинград она вернулась в 1947-м. Дальше было мирное, но отнюдь не самое легкое время в ее жизни: потеря близких, смена работы, болезнь сына, утомительные переезды с места на место, а в конце - эта жуткая занавеска. А ведь даже во время войны жилище Лидии Алексеевны было просторнее: тогда у нее хотя бы была своя комната с дверью.
В коммуналке на 2-й линии В. О. блокадница обитает уже пять лет, летом истек срок «с момента ухудшения жилищных условий», и по закону она имеет право претендовать на отдельную квартиру.
- Лидия Алексеевна может смело писать заявление в жилищный отдел района на получение квартиры, - заверила корреспондента «Смены» юрисконсульт горячей линии «36 квадратных метров» Татьяна Смирнова (эту линию организовали наши коллеги из газеты «Вечерний Петербург»). - Надеемся, что ответ на ее заявление будет положительным и ее поставят на очередь. Если нет, тогда будем писать в Жилищный комитет и другие инстанции.
Получение квартиры - муторный, длительный и в эмоциональном плане очень затратный процесс. Как правило, надо отстоять десятки очередей к чиновникам, завалить письмами прокуратуру и администрацию президента, иногда даже обратиться с жалобой в суд. В итоге можно добиться законных квадратных метров. А можно и не добиться!

Откуда берутся метры?
К сожалению, даже на первой ступеньке борьбы за отдельные квартиры пожилые люди часто терпят поражение: в районных жилищных отделах, куда обращаются нуждающиеся, им начинают хамить. Многие пенсионеры не решаются дать отпор и так и уходят домой несолоно хлебавши, а прийти во второй раз - стесняются. За консультацией к адвокату обращаться они не готовы: квалифицированная юридическая помощь - дорогое удовольствие. Однако все льготники, в частности блокадники, имеют право получить бесплатную консультацию, показав адвокату удостоверение к знаку «Жителю блокадного Ленинграда».
Документы в жилищный отдел можно подать и в письменном виде - только отправлять их нужно заказным письмом. Ответ на него ветеран может получить уже через месяц. К сожалению, чаще всего он оказывается отрицательным.
- Блокадникам и ветеранам поголовно отказывают в постановке на учет, аргументируя это тем, что они на самом деле не нуждаются в отдельной квартире: замеры их комнат в коммуналках дают поразительные результаты. Предположим, девять метров жилой площади превращаются в 15 или в 18 общей, а для нормального проживания одного человека это по закону уже допустимая цифра, - рассказала нам Татьяна Смирнова.
Но если решение по заявлению ветерана принято в его пользу и нуждающегося все же поставили на учет - стоит приготовиться к еще более долгому и утомительному процессу - процессу получения квартиры и вселения в нее. Мешают, как всегда, формальности.

Танталовы муки
Выше было сказано, что своей очереди ветераны просто не дожидаются. Случается и так, что, уже получив и подписав смотровой лист на свою квартиру, люди не могут оформить на нее документы и въехать: застройщик не сдает дом. Таких «счастливчиков», которые формально получили квартиры, а фактически остались жить на старом месте, с каждым годом становится все больше.
Вот только один случай. В 2008-м очередникам дали жилье в недостроенном доме на Мебельной улице, 25. Поблизости там не было ни продовольственного магазина, ни аптеки, ни почтового отделения. Впрочем, въехать в свои квартиры очередникам и не дали - уже больше трех лет люди ждут, когда дом достроят и сдадут в эксплуатацию.
Но даже с таким произволом можно бороться.
- Если вы поняли, что квартира не сдается, что конца стройке не предвидится, можно отказаться от предложенного варианта, - добавляет Татьяна Смирнова, - и потребовать предоставления другой квартиры в доме, на который у города уже есть право собственности. Как правило, вторая попытка оказывается успешной - люди заселяются.

Не жилец этих мест?
Но, как показал печальный опыт Мебельной улицы, даже само местоположение дома иногда оказывается непригодным для жизни пожилого человека. К сожалению, на бюджетную квартиру в историческом центре Петербурга очередникам рассчитывать не приходится, поэтому те, кто проживает в коммуналках в сердце города, в первую очередь должны настроиться на дальний переезд.
Некоторые пенсионеры, встав на очередь, понимают, что не хотят никуда ехать: пугает процесс перевозки вещей, жаль расставаться со старой комнатой и т. д.
У Лидии Алексеевны похожая ситуация: она готова добиваться отдельного жилья, но боится бросать свои восемь метров. Васильевский остров за эти годы стал блокаднице родным. Кстати, три года назад Феоктистова подавала заявку на предоставление ей комнаты в так называемом социальном доме. Тогда ей отказали, но пообещали, что в будущем она может рассчитывать на жилье в Красном Селе. Но туда Лидии Алексеевне ехать не хочется.
Впрочем, стоя в длинной очереди на получение жилья по президентскому указу, у женщины будет время подумать. По личному заявлению от своих 36 метров можно отказаться и получить денежную компенсацию от миллиона рублей. Правда, чтобы проделать эту операцию успешно, опять же понадобится много времени и сил, ведь деньги легко не достаются.

Чем опасны социальные дома?
Наверное, поэтому Феоктистова считает, что более безо­пасный вариант - комната в так называемом социальном доме. Об этом блокаднице рассказала одна ее знакомая, которая уже стала обладателем своего жилья в таком доме. Но насколько это жилье «свое» - вопрос. Чтобы переселиться в соцдом, необходимо отдать государству принадлежащую пожилому человеку комнату, в то время как социальная жилплощадь предоставляется ему без права передачи кому-либо. Ветераны, живущие в соцдомах, говорят, что фактически это богадельни. Например, в доме на Сиреневом бульваре даже нет круглосуточного медпункта. Если пожилому человеку становится плохо, его просто отправляют в интернат, а оттуда старики, как правило, уже не возвращаются. Но Лидия Алексеевна пока об этом не знает…
Последнюю попытку выбраться из коммунального ада женщина предпринимала два года назад. Этим летом хотела повторить, да было не до того. Месяц назад она поставила в свою комнату дверь, погасила долг по квартплате, а сосед подарил ей телевизор. Все как будто налаживается. Но это лишь иллюзия, и Лидия Алексеевна это прекрасно осознает, хоть и стесняется жаловаться на свою судьбу при посторонних - не привыкла себя жалеть. Встречая гостей, она постоянно извиняется за то, что у нее так тесно, что в комнате помещается только один стул, и, хмурясь, все вспоминает свою занавеску. Однако извиняться она не обязана: по закону ей положена хорошая отдельная квартира.

Анна ЖАВОРОНКОВА
Фото Святослава АКИМОВА