Честный разговор

Ольга Костина: «Лучшее, что мы можем сделать для Сноудена, - оставить его в покое»

Известная правозащитница поделилась со «Сменой» впечатлениями о встрече с беглым американцем в аэропорту «Шереметьево»

Бывший сотрудник Агентства национальной безопасности США и одновременно бывший американский гражданин Эдвард Сноуден на минувшей неделе наконец-то подал заявление о получении временного убежища в России. ФМС должна рассмотреть его в течение трех месяцев - и тогда в судьбе беглеца появится хоть какая-то определенность. О том, как может сложиться жизнь бесстрашного Сноудена в России, мы побеседовали с известной правозащитницей, лидером движения «Сопротивление», членом Общественной палаты России Ольгой Костиной. Она была в числе тех немногих, кто принял участие во встрече со Сноуденом в аэропорту «Шереметьево».

«Он выбрал непростую стезю»
- Ольга Николаевна, бы­ло ли для вас ожидаемым решение Сноудена просить убежище в России?
- Неожиданностью для меня оно не стало. К сожалению, США отрезали Сноудену возможность получить убежище в какой-то другой стране. Шансов безопасно вылететь из России, скажем прямо, у него немного. Поэтому его решение вполне сообразуется с теми обстоятельствами, в которых он оказался.
- Как вы думаете, каким будет ответ ФМС на просьбу Сноудена?
- Никаких объективных препятствий к тому, чтобы предоставить Сноудену убежище в России, нет. Поэтому совершенно очевидно, что с точки зрения международных норм и российских законов он имеет на это все шансы. Правда, здесь есть определенные юридические нюансы - некоторые правоведы считают, что Сноуден больше подпадает под категорию беженца. Я специально консультировалась по этому поводу с известным юристом Генри Резником, и он мне разъяснил разницу между этими двумя понятиями. Политическое убежище обычно предоставляют лидерам политических движений, свергнутым главам иностранных государств и т. д. А в случае со Сноуденом речь идет о человеке, который просто совершил гражданский поступок - поступил так, как счел для себя нужным и возможным. Поэтому он скорее беженец. Никаких формальных препятствий к получению этого статуса в России, повторюсь, у него нет.
- Как вы считаете, чем Сноуден сможет заниматься в нашей стране, если ФМС примет положительное решение?
- Об этом сегодня очень трудно говорить. Сноуден совершил поступок, за который американцы будут преследовать его до конца жизни. Он выбрал очень непростую стезю, и в дальнейшем, скорее всего, большая часть его жизни будет засекречена. В противном случае опасения за свою жизнь и безопасность, которые он испытывает сегодня, будут сохраняться всегда. Спецслужбы США - одни из самых сильных в мире. И такие действия, какие совершил Сноуден, ими не прощаются. Поэтому лучшее, что мы, как принимающая сторона, можем сделать для этого человека, - на какое-то время оставить его в покое. Потому что любая информация о его местонахождении, занятиях, передвижениях и даже о том, как он выглядит, может поставить его безопасность под удар.

«Сноуден уверен в своей правоте»
- Вы одна из немногих россиян, которые видели Сноудена вживую - во время небезызвестной встречи в «Шереметьево». Какое впечатление он на вас произвел? Не жалеет ли он о том, что разгласил секретные данные американских спецслужб?
- Судя по решимости, с которой Сноуден говорил, он убежден, что поступил правильно. Как мне показалось, для него это было продуманное решение, а не спонтанный поступок. Другое дело, что напряжение все равно сказывается. Именно этим я бы объяснила его отрицательный ответ на просьбу сделать фотографию. Но я бы не назвала это страхом или паникой. Он неплохо держится для того непростого положения, в котором оказался, - один в войне против такого гигантского конгломерата, как спецслужбы США. Кстати, он даже пытался шутить…
- Владимир Путин недавно заявил про Сноудена: не понимаю, как он на это решился…
- А я, как мне кажется, отчасти Сноудена понимаю. Я сама человек довольно эмоциональный и болезненно воспринимаю вопиющую несправедливость. Бывают моменты, когда ты не думаешь о последствиях и громко кричишь «Пожар!». Потому что, если не сделаешь этого сразу, потом горько пожалеешь. Думаю, нечто подобное случилось в жизни Сноудена. По нему видно, что человек он не слишком расчетливый. В противном случае мог бы договориться с разведкой другой страны, продать ей ценную информацию и обеспечить себе безбедное и спокойное существование. Однако то, как он действовал, указывает: он пережил моральный кризис, испытал некий шок. В какой-то степени для меня Сноуден - неокрепший продукт американской пропаганды. Многие из нас с удовольствием смотрели фильмы, посвященные работе заокеанских спецслужб, - например, «Рекрут» или «Враг государства». В США ведь, в отличие от России, здорово поставлена пропаганда. Поэтому Сноуден в моем представлении в какой-то степени затеял борьбу с мировым злом, как и многие киношные герои. Правда, он вряд ли представлял, чем она для него окончится. Что он в результате будет метаться по миру, обитать в капсульном отеле в «Шереметьево» и иметь сомнительные жизненные перспективы…

«Наша страна не обязана ни перед кем прогибаться»
- Как «дело Сноудена» повлияет на дальнейшие российско-американские отношения?
- Российско-американские отношения в последнее время и так были настолько плохи, что, как говорится, Сноуденом меньше - Сноуденом больше... Наши страны если не дошли до состояния новой холодной войны, то приблизились к ней. Поэтому «дело Сноудена» кардинально на них повлиять не может. Мы не звали этого человека в Россию, не ждали его здесь - он оказался на нашей территории случайно. Но раз уж это произошло - должны действовать международные правовые нормы, а также элементарные представления о гуманизме и человечности. В любом случае, если Сноуден останется в России, это не значит, что мы хотим оскорбить наших американских партнеров. Просто у нашей страны есть своя собственная внешняя политика, и наша страна не обязана ни перед кем прогибаться.
- Согласны с мнением, что «дело Сноудена» стало тестом для международных отношений?
- Действительно, это так. После того как перебранки между разными странами закончатся, возможно, возникнут какие-то новые международные нормы для урегулирования подобных ситуаций. Да и спецслужбы разных стран предпримут что-то, чтобы обезопасить себя от такого рода историй. Но на жизнь Сноудена они вряд ли уже повлияют - она изменилась раз и навсегда…

Светлана НОВИКОВА