Доступно каждому

В бананово-лимонном… Петербурге!

Художник Александр Кравчук собирает урожаи в центре города

Пятьдесят мандаринов собрал перед встречей нынешнего, 2014 года известный российский художник Александр Кравчук. В этом не было бы ничего удивительного, если бы южные фрукты не выросли в центре Петербурга. Причем не в оранжерее, а на подоконнике. Так сложилось, что тяга и талант Александра Михайловича к выращиванию цветов и плодовых деревьев оказались не подкрепленными наличием у него загородного дома, дачи или шести соток. Но творческая натура художника нашла выход: он устроил цветущий сад у себя дома. Может быть, тем читателям «Смены», кто вынужден ограничиваться в своих земледельческих порывах лишь подоконником, опыт Александра Кравчука пригодится?

Хорош кофеек!

Александр Михайлович охотно зовет гостей к столу. Ему есть чем попотчевать. Вокруг уже разливается аромат свежесваренного кофе и бодрящий запах мандаринового варенья. Готов и лекарственный чай из разных травок, в том числе и весьма экзотических, какие в Петербурге растут, наверное, только в оранжереях Ботанического сада.
Все эти дары природы художник Кравчук вырастил у себя в скромной мастерской, которая находится в обычном доме. Здесь картины, цветы, кусты, деревья сливаются в единое целое: ведь во все вложена душа мастера. Подобно тому как среди великолепных полотен видны незавершенные работы, что стоят и висят в мастерской, не достигли пока совершенства и некоторые «зеленые творения». Кофе, например, приходится пить без лимончика: лимонное дерево еще слишком молодо, чтобы плодоносить. По той же причине не удается полакомиться фигами и авокадо. Но, судя по их буйному росту, день, когда на них завяжутся первые плоды, не за горами.

Откуда терновый венец?
- Мандарины - это, конечно, хорошо, - говорит хозяин сада. - Но хочу апельсинов! В Италии мне не дали провезти в Россию апельсиновое дерево. До сих пор жалею.
Зато в Израиле к петербургскому садоводу отнеслись с пониманием и разрешили, в обход формальнос­тей, вывезти из Иерусалима дерево любви (аихризон). По блестящим листьям в форме сердца, которые забираются уже под потолок, видно, что дереву любви обстановка в мастерской пришлась по душе.
Столь же великолепно чувствуют себя смоковница (инжирное дерево), отросток которой привезла из экспедиции в Грузию ученица мастера, и мушмула, которую художнику доставили поклонники из Крыма.
А вот терновый венец, или, как его еще называют в народе, молочай прекрасный, Александр Михайлович добыл себе сам.
- Честно признаюсь, крохотную веточку в Александро-Невской лавре отломил, - говорит художник. - Только слегка прищипнул. Думаю, никого не обидел, особенно само растение. Цветы любят, когда их крадут. Примета такая.
Судя по всему, примета в этой мастерской сработала на все сто: молочай действительно прекрасен, и его ярко-красные цветы больше всего напоминают не о кап­лях крови, из-за которых он получил второе название «терновый венец», а о точных мазках кистью, нанесенных алой краской.

В денежной рощице
Другая примета - что денежное дерево (толстянка) приносит богатство - срабатывает на деле лишь отчасти. У Кравчука целая рощица из денежных деревьев, но золотой дождь на него не льется. Однако, как говорит художник, с улыбкой глядя на своих питомцев, «на хлеб всегда хватает».
Гораздо ценнее для мас­тера то, что ему, как редко кому в Петербурге, легко дышится. Прежде всего благодаря заморскому растению, которое он называет «космической травой». Оно дает необыкновенное количество кислорода, освежает и бод­рит.
Наверное, это очень важно для садовода, который наверняка с утра до ночи занят уходом за растениями. Но художник отрицает, что его зеленые друзья отнимают у него много сил и времени. Сидя в окружении полотен под деревом авокадо, поглядывая на полянку из африканских фиалок на подокон­нике, он поделился простыми правилами ухода за растениями.
- Самое главное - свет, - уверяет художник. - Прямого солнца многие не любят. Например, фиалки просто горят. А у меня здесь с полудня ровный свет. Температура из-за огромных окон и из-за того, что надо мной только крыша, всегда высокая. Получается эффект субтропиков. Мне остается только правильно поливать, удобрять и срывать ненужные листочки и засохшие веточки. Они все как-то сами по себе растут и сами подсказывают, что делать. Если, например, горшок стал мал, они корнями будто стучатся о стенки. Значит, пора пересаживать.

Секрет мастера
Наверняка неспроста именно у Кравчука плодоносит китайская королевская слива личи, которая, согласно заверениям ученых, в нашем климате делать этого категорически не может. Тут скрыт какой-то секрет!
Впрочем, скрыт он и в педагогической деятельности мастера. Александр Кравчук - единственный, кто за восемь занятий может обучить любого взрослого человека живописи. Прямо вот здесь, в мастерской, среди лавровых деревьев и американских кактусов.
Самые известные из его учеников - писатель и сценарист Андрей Кивинов и актер Николай Годовиков (Петруха из «Белого солнца пустыни») после курсов Кравчука обрели известность в новой ипостаси - как живописцы. Что же за волшебство ведет к расцвету и растений, и талантов?
- Видите ли, между картинами и цветами мало разницы, - отвечает Александр Кравчук. - Просто картины растут из человека, а цветы - из горшка. Никакого волшебства!
И тут впервые захотелось не согласиться с художником. Глядя на буйство красок что на картинах, что на растениях - от пола до потолка, - понимаешь: не только полотна, но и цветы рас­тут из человека.

Людмила АНДРЕЕВА
Фото Святослава АКИМОВА