Особое  мнение

«Противостояние» задумывалось
как антисоветский фильм?
Во всяком случае, в этом убежден
Олег Басилашвили, сыгравший в легендарной картине, снятой ровно 30 лет назад, полковника Костенко
Тридцать лет назад на «Ленфильме» был снят многосерийный телевизионный фильм «Противостояние». Эта картина носит неофициальный титул лучшего советского детектива, ее до сих пор часто показывают разные телеканалы, и хотя все уже наизусть знают сюжетную линию, все равно пересматривают вновь и вновь. «Противостояние», вышедшее на экраны в 1985 году, одни склонны считать предвестником перестройки - настолько смело в нем обличаются язвы советского общества, - другие же, напротив, считают, что этот фильм показывает силу огромной страны, которая сообща может бороться с любым злом. На этом фоне интересной представляется точка зрения исполнителя главной роли. Сыгравший роль полковника Костенко народный артист СССР Олег Басилашвили изложил ее «Смене».


Шесть вместо восьми
- Олег Валерианович, так о чем же фильм - об унылой советской действительности или о могучем едином государстве?
- Когда меня пригласили на роль Костенко, я, естественно, поинтересовался у режиссера Семена Арановича, какова главная мысль фильма. Он мне ответил, что снимает картину, чтобы ответить на вопрос, почему советские люди, и в немалом количестве, в свое время перешли на сторону Власова, на сторону Гитлера. Аранович снял восемь серий, и когда шел первый просмотр в редакции Центрального телевидения, там сказали: «Стоп! Не будет никаких обобщений!» Покажем только единичные случаи предательства. Как мы ни боролись за сохранение всего отснятого материала, из восьми серий остались только шесть. Получилась обычная детективная лента, где преследуют преступника, находят - и все.
- А что было в этих двух утраченных сериях?
- Наша и немецкая хроника - очень интересная. Многие сюжетные линии оказались скомканы, а поиски информации полковником Костенко в различных организациях у нас и за рубежом практически целиком ушли в монтажную корзину. Это был серьезный удар для Арановича. Он верил, что после того, как он получил награды за фильм «Торпедоносцы», ему дадут сказать именно то, что он хотел. Он устал лгать.


По колено
в кукурузе
- Кинематограф того времени требовал от режиссера искажать действительность?
- Видите ли, Семен Давидович начинал как документалист. И проявил себя на этом поприще блестяще. В таких фильмах, как «Личное дело Анны Ахматовой», вышедшем уже в конце 80-х, ему не приходилось лгать. Но были ведь и другие работы. Аранович рассказывал, как в хрущевские времена их съемочную группу бросили на создание фильма о высоких урожаях кукурузы в Ленинградской области. Там председателю совхоза дали Героя Социалистического Труда за небывалые успехи в деле выращивания этой вот царицы полей. Приехали они туда - кукуруза не выше щиколотки. А им надо снять председателя посреди тучных полей! Они вырыли траншею, туда залез оператор и положил камеру на землю. Ростки почти закрывали горизонт. Председатель встал на колени и рапортовал прямо в кадр о достижениях…
- Но разве других примеров не было? Откуда же тогда взялся ваш полковник Костенко? Откуда взялся майор Жуков, сыг­ранный Юрием Кузнецовым? Они ведь искренне служили обществу, без вранья.
- Про Костенко я спрашивал у Семена Арановича: «Скажи, пожалуйста, как ты полагаешь: что Костенко думает о советской власти и о ЦК партии?» Он ответил: «Костенко думает так же, как и все нормальные люди: это шайка, захватившая власть. Но сам полковник искренне помогает простым людям избежать соседства с бандитами и убийцами».


Эффект присутствия
- И все-таки обычная детективная лента, как вы ее назвали, не в состоянии была бы притягивать к экрану зрителей столько лет.
- Во-первых, сама манера съемки совершенно необычная и недостижимая до сих пор. Создается эффект присутствия, как будто зритель тут, в данной комнате, на данной улице. Во-вторых, с филигранным мастерством сыграли актеры, практически все, но особенно Юрий Кузнецов.
- Кстати, о Кузнецове. У вас с ним есть прекрасная сцена, когда вы (в то время!) рассуждаете, как бы было хорошо ввести частную собственность - кафе, парикмахерские и все такое. Припоминаете?
- Очень хорошо помню. Тогда было преддверие горбачевской перестройки. И что-то такое назревало: заговорили о кооперативах, о частной инициативе. Еще негромко, но заговорили…
- Тогда почему же, когда ваши герои встретили такого частного портного в исполнении Станислава Садальского, у них возникла откровенная неприязнь к этому частнику?
- Негативное отношение возникло не к его занятиям, а к его человеческим качествам. Что это за человек? Он не является гражданином. Он не думает ни о чем, кроме выгоды.
- Получается, потенциальный предатель - как Кротов?
- Возможно, возможно...
А что за спиной?
- Олег Валерианович, а как в итоге получилось, что у представителя советской власти Костенко за спиной вся страна (ведь чуть ли не все республики помогали найти предателя), а у ненавистника этой  власти Кротова - ничего и никого? Как хотите, но это не совпадает с утверждением о ненависти создателя фильма к режиму.
- Ну не знаю…  Ведь фильм сокращен, переделан. Семен Аранович этого удара не выдержал. А следующий удар его вообще сломил. Он уехал лечиться в Германию и там вскоре скончался.
- Что было следующим ударом?
- Мы начали снимать фильм «Агнец божий». Был шикарный актерский состав: сестры Кутеповы, Олег Янковский, Виктор Сухоруков, Александр Калягин, Игорь Скляр. Я играл энкавэдэшника по фамилии Лежава. В фильме шла речь о подлинном подвиге во время блокады. Не о надуманном героизме, а о настоящей жертве во имя жизни. Одну из сес­тер-близняшек решили направить в оккупированную деревню, да таким образом, чтобы фашисты ее поймали и повесили. Потом планировалось освободить деревню и начать писать статьи и снимать фильмы о ее подвиге, создав образ национальной героини, вдохновляющей народ. Однако уже подготовленную органами девушку заменила ее сестра, потому что она узнала о том, что  та ждет ребенка. И сестра улетает на самолете на верную гибель…
- Этот фильм где-нибудь показывали?!
- Нет. Когда мы сняли полкартины, закончились деньги. Председатель Роскино отказался финансировать проект дальше. Назвал картину «явно антисоветской» и добавил: «Не ко времени! На носу выборы президента. У Зюганова почти девяносто процентов, а у Ельцина только четыре. А вдруг Зюганов придет к власти? А мы ему такой подарочек будем на экранах показывать?!» Так этот фильм и не досняли. Это «противостояние» стало последним в жизни режиссера «Противостояния».

Людмила Андреева